- Ярхэ, мы же не хотим хуйни?
- Хотим!!!
- Хотим!!!
Ролевой год закрывается сплошными челленджами. На этот раз сразу несколькими: первая серьезная игротешка и «кошмар интроверта»; со всего полигона я знала человек восемь, причем некоторых – только в лицо; работать предстояло с полностью незнакомой мастерской группой, в общем, я ехала в электричке с очень сложным лицом, смотрела на игроков и со вкусом ПАНИКОВАЛА. «А если мы не сработаемся»; «а если я залажаю ВАЩЕ ВСЁ»; «а если…» и так до бесконечности.
Забегая вперед, ни один из страхов не оправдался, чему я до безумия рада.
ужасно много текста; и личные впечатления, и кусок персонажного отчета; и всё-всё-всё.Игротешить я ехала с одной достаточно простой целью: въебывать до потери пульса и получать от этого удовольствие. По итогам могу заключить, что лично для меня эта парадигма оказалась рабочей и, судя по всему, единственно правильной; соотношение «отдай-получи» вышло практически идеальным. Получать удовольствие я начала еще на процессе сборов, когда радостно вытряхала из шкафов более-менее подходящие случаю тряпки, носилась в пробных вариантах костюмов по дому, тормошила маму на предмет шарфов-тюрбанов, сгребала в мешок все подходящие для амулетов цацки, изобретала макияж из разноцветных подводок, одним глазом по диагонали просматривала канон и вот это вот всё.
Честно: из всех представленных в тайминге более-менее серьезных игротехнических ролей я сильнее всего зацепилась именно за Духа Холоми. Ничего не могу с собой поделать, страдающая метафизика мне все еще слишком близка по многим причинам. И, когда мне его дали, я успела за минуту мысленно станцевать победный танец, сообразить, какие тряпки нацепить, у кого одолжить грим и еще многое-многое по мелочи.
За вечер пятницы я более-менее запомнила людей в лицо и по именам, с первых минут налепила на всех мастеров ярлык «котички», освоилась и начала потихоньку осознавать, что, кажется, все может пройти не так ужасно, как я боялась.
Игротехническую торговку я собирала дома с особой тщательностью, потому что она мне нравилась. Позвенеть многочисленными браслетами, кокетливо поправить сползающее лоохи, бегать босиком, потому что иначе не похвастаешься разноцветными ногтями, пошутить про ожерелье из смертных шаров, безнаказанно дать Лойсо щелбан, поиграть картами (и услышать о трех из них абсолютно прекрасные истории), поехидничать с торговцем-напарником (чудесная Ди, от авторитета и опыта которой я робела пол-игры), спровоцировать покупателей на спор, придумать ворох описаний для амулетов, зачиповать Кофе авторучку на ясность мыслей… ощутить себя какой-то всемогущей стихийной силой, которая заглянула на огонек повеселиться, послушать чужие истории и исчезнуть так же внезапно, как появилась.
Утром и днем субботы надо было выполнять чисто технические действия: помочь с готовкой, раздать всем конвертики про магию по таймингу, выдать головоломки желающим учить заклинания, «обрадовать» Трикки тем, что с ним сотворили с Темной Стороны, убрать кровь-кишки-распидорасило из главного зала, проконтролировать тщетные попытки полиции встать на след короля, отыскать свечи для Рыбника, повозмущаться от лица камней Холоми, в очередной раз разочаровать Анчифу тем, что легче ему не становится («Я ехал бухать, колдовать и трахаться, но из-за депрессии мне не хочется ни первого, ни третьего, а магии у нас теперь тоже нет!»), понаблюдать за происходящим из-под хайратника. Влететь в игроков на пару с Ди в роли убитых Рыбником магистров, поноситься по всем этажам с воплями про убийцу, с безумной улыбочкой заявить полиции, что их обвели вокруг пальца, не найти Рыбника и грустно сидеть в мастерке. Передать Лойсо зараженные амулеты (Лойсо меняется в лице и не прикасается к ним), случайно выскочить за дверь, когда Рыбник убивает Брину, проскакать по всем этажам в попытке понять, на каком примерно месте тайминга мы сейчас находимся.
А потом мне сказали, что нужен король. Вот прям очень и вот прям уже почти щас.
Вообще, об этой возможности предупреждали еще в пятницу, и я еще тогда неиллюзорно охуела от жизни. Канон-то я читала, но ровно настолько давно, что очень хорошо помнила атмосферу и какие-то события, но очень плохо – всякие мелочи, которые могли сыграть немаловажную роль. Но – надо, так надо, - королем я вышла, полностью собрав его из шмоток, привезенных Леей, и даже умудрившись сочетаться с королевскими огурцами Тари и Гурига-младшего.
Но это чуть позже: на полпути на мастерку оказалось, что Тень уже гуляет сама по себе, а значит, сейчас будет нужен Дух. С энтузиазмом бегу обратно в штаб Потаенной Травы, выдираюсь из одних тряпок и нацепляю другие, одной рукой начесываю волосы побезумнее и злюсь, что они не хотят ложиться, как мне надо, другой кое-как рисую себе лицо (красные тени под глаза, белые на губы, взгляд побольнее, отлично!), тут дверь открывается, и входит Хонна.
У Ферзя на лице написано ВЫ ЧО ВСЕ ЕБУ ДАЛИ??
- Это что, дементор?
- ПОЧТИ, - радостно сообщаю я, прыгая перед зеркалом и тряся головой, чтобы волосы растрепались.
- Я НИЧЕГО НЕ ХОЧУ ОБ ЭТОМ ЗНАТЬ, - сообщает Ферзь в пространство и уходит.
А потом начинается самое веселое и самое сильное. Все остальные персонажи воспринимались скорее как роли актера в театре: у тебя есть сценарий, тебе надо просто сыграть так, чтобы тебе поверили.
Сейчас сценарий у меня по-прежнему есть; я помню, ради чего я сейчас буду буянить, кричать и плакать, что в итоге должно произойти и для чего мы все это делаем.
Я мысленно говорю себе: я Дух Холоми, и я умираю.
А потом я делаю шаг за дверь, и у меня подламываются колени.
Я Дух Холоми, и я умираю.
Из последних сил собрать себе материальное тело. Подстроиться под всех снующих здесь бессмысленных существ (как же я зол на них, как-же-я-зол, это все их вина, это все они, они!). Встряхнуть кого-то за шиворот, с ужасом понять, что пальцы почти не слушаются. Слететь вниз по лестнице, споткнуться и чуть не рухнуть к ее подножию. Вихрем пронестись через библиотеку, швырнуть в одно из существ – оно ощущается монументально древним, почти самым близким ко мне, - книгу, закричать от боли, закричать, что все их знания ничего не стоят, раз они могли допустить такое!
Рассмеяться в лицо тому, кто скажет, что не боится смерти.
Я не боюсь смерти, мальчик. Я просто не люблю ощущать боль.
Внутри клубится раздражение и ярость, я щелкаю пальцами – и светильники взрываются, осыпая библиотеку искрами. Я чувствую страх всех присутствующих и злюсь еще больше: почему они ничего не делают, неужели они не понимают, что это конец?
ЭТО КОНЕЦ ВСЕМУ.
Мне становится трудно дышать. Материальное тело такое неудобное, требует слишком много сил для поддержания, но иначе у меня нет шансов достучаться до них. Злюсь невероятно еще и от того, что без их помощи ничего не выйдет. Из последних сил вцепляюсь тому, древнему, в бархатную ткань одеяния, полушиплю-полувыдыхаю в лицо очередной импульс боли, выплескивающейся в словах, и сползаю по стене, больно проезжаясь лопатками по камням. Что-то как будто пьет мою силу. Что-то совсем близко. Запрокидываю голову, кричу, что это они, ОНИ пронесли это сюда! Они не могут понять. Злюсь, злюсь, как же я злюсь, но у меня почти нет сил уже даже на это.
Мне больно.
Перед глазами черно-золотой всполох. Указывает на что-то. Фокусирую взгляд и скручиваюсь от боли.
УНЕСИТЕ-УНЕСИТЕ-УНЕСИТЕ-БОЛЬНО!
Мне становится холоднее с каждой секундой. У меня в груди нет сердца – но я чувствую, как оно бьется все реже.
Потом останавливается совсем.
Кричу.
Чьи-то руки укрывают меня мерцающим черным ветром. Чей-то голос с надеждой спрашивает, помогло ли это мне.
Не помогло. Но спасибо.
Я как будто повисаю в бесконечной бездне, состоящей из абсолютного ничего. Мне становится все равно, как становится все равно безвозвратно умирающим.
Слышу, как кто-то говорит, что духи удивительно красивые создания. Мне хочется поднять голову и посмотреть, кто в такую минуту способен думать о красоте, но сил не хватает.
Внезапно рядом оказываются древний и огненная. Аккуратно держат в ладонях простую поделку из собственной воли и силы.
«Смотри, это птица. Она летела в Хумгате, подхватила амулет и унесла его в другой мир. Мы все сделали правильно?»
Мне хватает сил улыбнуться.
Они все сделали правильно.
Меня куда-то ведут. Бархат одеяния слева и справа, бесконечная мудрость и сила с одной стороны, невероятная энергия и яростная импульсивность – с другой.
Снег под моими ногами не тает. Холодно.
Я чувствую свое остановившееся сердце совсем рядом, и мне хочется рыдать. Сворачиваюсь клубочком на чем-то надежном и уютном, но меня отцепляют и переносят в центр комнаты. В эпицентр всего.
Я чувствую себя морем, из которого ушла вся вода. Остались последние капли.
Опираюсь на локти, но они подгибаются, и я чуть не падаю.
Прикосновение к руке дарит мне пару лишних минут.
Потом мир меркнет.
Холодно, как же холодно. Холодно и темно.
А потом в темноту просачивается тоненький лучик света. Цепляюсь за него, как за струну: он теплый и звучит незамысловатой, но завораживающей мелодией.
Открываю глаза.
Чувствую, как ко мне прикасаются чужие руки.
От них по телу расходится волна тепла. Улыбаюсь.
Чувствую из последних сил колебания магии. Чувствую, как они все выбиваются из сил, стараясь успеть.
Говорю, что думал о них хуже, чем они есть.
А потом исчезает всё. Остаюсь только я, они и молчащее сердце.
«Запомните эту мертвую тишину», - говорю я, хочу добавить, что это поможет им не совершать подобных ошибок в будущем, но осекаюсь на полуслове. Они поймут и так.
В мои ладони ложатся сердца. Пустую комнату заполняют незамысловатые искренние строчки.
Когда эхо последних слов рассеивается, мне становится страшно.
Это длится целое мгновение, а потом я чувствую робкий толчок. Ещё. И ещё.
Сердце медленно начинает биться, разгоняя застывшую магию и наполняя мир силой.
Меня переполняет радость. Материальное тело становится слишком тяжелым и ограничивающим.
Перед тем, как раствориться в окутывающей меня силе, я успеваю шепнуть вслед уходящим всего одно слово.
«Спасибо».
А потом я как будто выныриваю из-под воды и с изумлением оглядываюсь вокруг. Понимаю, что сначала лежала на рюкзаке Фиори, что до сих пор сжимаю в руках пластилиновые сердца (я рассмотрю их все, особенно умилившись растрепанной розовой вороне), что в комнате, вообще-то, светло, на полу ковер (а не голые камни, как мне казалось), что в прихожей я долго отказывалась надевать сапоги и Ферзь грозился понести меня на руках (я злилась, что мне не дают красиво пройтись по снегу босиком), когда я лежала на втором этаже, в спину мне больно втыкался гвоздь, а потом меня захлестывает невероятным ощущением того, как, черт возьми, КРАСИВО это было.
Когда люди, до этого грызущиеся и не желающие сотрудничать, в едином порыве тянутся к амулету, чтобы объединить усилия. Как Манга отчаянно пытается собрать всех, потому что иначе ничего не выйдет. Как Лойсо, от которого я не ждала вообще ничего, внезапно появляется в месте проведения ритуала и даже вносит свою лепту, пусть и весьма своеобразную. Как, черт возьми, ОХУЕННО меня только что поиграли.
А потом я лежу на кровати, отыгрывая момент из-утра-субботы, и голове у меня только одна мысль: ага, я знаю про короля строчку из описания в кастинге, у меня есть жена и сын, похуйпляшем.
А потом как-то… вжилась, и пошло-поехало. Злость на присутствующих я практически не отыгрывала, она вышла сама: серьезно, чтобы НАСТОЛЬКО проебать все полимеры за какие-то двенадцать часов, надо быть очень талантливыми; ваши бы старания, да в нужное русло; и так далее.
К Тари – искренняя нежность и щемящее чувство любви. Аккуратно сжать ее ладонь.
К сыну – желание быть строже, чем оно есть на самом деле. Волнение, тщательно маскируемое излишней жесткостью.
К леди Лайсе, спасшей меня, отважно занявшей мое место, чтобы рисунок ткани времени не изменился – безграничное уважение и благодарность.
К сэру Кофе, кратко выдающему мне сводку произошедшего – то ли недовольство (слишком много событий, произошедших в мое отсутствие, вызывают мой гнев), то ли, наоборот, удивленное одобрение: в подобной ситуации могло случиться что-то намного более жуткое.
К троице, нагло развалившейся на подушках – «Сэр Халли, сэр Лонли-Локли, сэр Пондохва» - поистине королевское негодование и подспудное желание придушить всех троих собственноручно.
Но делать нечего, мне приходится брать себя в руки, я выхожу из библиотеки, намереваясь найти – уже даже не помню, кого, - а потом мир темнеет и исчезает.
Выбираем в библиотеке книгу с красной обложкой. Пушкин, какое-то околовосточное название, проза… вижу Маяковского и начинаю хохотать. Лен-Лен наугад открывает страницу, читает абзац и заговорщически кивает: оно.
А дальше начинается книга огненных страниц, где у меня была одна простая задача: нагнетать как можно больше пиздеца. Довести принца до слез парой предложений (как я мысленно верещала, когда он посоветовал королю с королевой завести ребенка, который будет оправдывать их ожидания), поиздеваться над Рыбником с его великолепным резюме, откомпостировать мозги заговорщикам из Зеленых Лун (как меня восхитили увертки Лаздея и просьба Гюсота не трогать их орден!), презрительно поговорить с Хонной (и каждый раз, называя его по имени, видеть в глазах собеседника ожидание грома и молний на мою голову, потому что никакими положительными эмоциями в моих речах и не пахло).
Посидеть в мастерке в позе буквы «зю», уговаривая спину не ломаться еще пару часиков. Спина охуела от такой наглости и согласилась.
Покружить между людьми, нашептать каждому внезапный инсайт от мироздания, злорадно понаблюдать за результатом.
Собирать всех на совет от лица короля минут двадцать, заебаться, решительно вгрузить всем игротехническое желание немедленно собраться в зале совета. НЕМЕДЛЕННО.
Собрать в кулак все свое невеликое умение толкать связные речи, отчеканить вступительное слово, с облегчением переложить нагнетание обстановки на Нуфлина. Сводить кого-то посмотреть на умирающий мир, нашептать Лайсе про мертвые камни Холоми, похихикать с Мёнином, закрываясь шляпой и книгой, восхититься Сотофой, швыряющей лоохи Нуфлину в лицо, отрезать все пути отступления от тазика-эвтаназика, сопроводить всех до библиотеки и отрубиться на полу рядом с королевой.
- Так, лежим, пока они не начнут потихоньку выходить.
- …что-то они не торопятся.
- Отлично, СПИМ.
Прийти в себя, отобрать у Мёнина шляпу, изумиться происходящему («что вчера было?»), с изумлением узнать про книгу, дать всем трехдневную передышку после всего произошедшего.
Переодеться в саму себя и просто минут пять сидеть смотреть в стену.
Потом отпускает.
- Мастер, если мы им сейчас дадим третий белый совет, они ж нас по жизни завонзают!
*проходит полчаса*
- Мастер, мы хотим совет, дайте нам совет!
(«Да вы ебанутые», - думаю я, - «бля, я тоже его хочу», - думаю я, - «БЛЯ, ЭТО МНЕ СНОВА ВЫХОДИТЬ КОРОЛЕМ И ТОЛКАТЬ РЕЧИ», - в ужасе думаю я.)
Утром я грустно вопрошаю в потолок, можно ли мне не ходить на совет или хотя бы пойти в пижамке, но потом превозмогаю и не зря.
Какие же все были клевые и инициативные после пережитого! Я думала сказать пару слов в начале, а потом хоть трава не расти, разберутся, но предложения были такие дельные, а обсуждения такие бойкие, что я втянулась и получала неподдельное удовольствие от ведения черновиков совместно с королевой и принцем (все еще горжусь королевским лещом, парой предложений, выдвинутых Гуригом-младшим, заявлением от Кофы и приказом восстанавливать Кеттари для Лойсо от королевы).
Да, грядут времена не Смутные, но отчетливо неясные. Что будет дальше – узнаем ли?..
абсолютно прекрасные рисунки: первые три от Айвора, последний - от Тайчоя в первоначальном варианте одеяния короля повторяю тайминг на мастерке
обессиленный Дух Холоми
Совет <да любовь>
Гуриг и Тари
Я честно пыталась написать осознанные личные благодарности, но каждый раз начинала рассыпаться на сердца и котят, и дело стопорилось. Поэтому сумбурно и ну вот как-то так.
читать дальшеОГРОМНЕЙШЕЕ спасибо:
- мастерам: Ульрих, Ластя, Алёна, вы котики. Я очень боялась, что не сработаемся, что я не подойду, но мне было удивительно легко с каждым из вас, и это самое главное. Я получила все, что хотела: сильные эмоции, опыт, прилив сил и удовлетворение от проделанной работы; искренне надеюсь, что отданного мной оказалось не меньше. И не менее искренне буду рада еще поработать и поиграть вместе! Все было потрясающе.
(Нуфлин-в-книге действительно вызывал дрожь; я надеюсь, что Аннита с Хонной все-таки разберутся в своих сложных щах; Тари была прекрасна, как рассвет, нежна, как эдельвейс и сильна, как никто другой).
- Ди: за твое умение быть везде, где ты была нужна, за твои своевременные идеи, за ощущение плеча рядом.
- Манге и Сотофе: за трэш в книге – отдельная благодарность. Манге – за искренние переживания за сына, за раздачу пинков при решении квеста с Сердцем.
- Джулли-Джуффину: за зажигательные танцы на базаре и за присмотр (простигосподи) за Лойсо.
- Гуригу-младшему: ПРОСТИ за всё, у меня сердечко кровью обливалось, у нас все персонажные разговоры вышли такими ужасными, что мама не горюй. Но моменты, когда ты радостно прискакивал ко мне с очередным слепленным костерком – бесценны.
- полиции: Кофа, который нервно курил всю игру и умудрился даже в книге огненных страниц сохранить здравый рассудок! Брина, сложившаяся рекордное количество раз (еще раз восторженно покричу, какая же ты была красивая! И сильная!). Тотохатта, которого мне хотелось сочувственно погладить по голове большую часть игры, особенно, когда тебе так и не удалось встать на след (жалею, что на базаре все-таки не растормошила тебя поактивнее, мой косяк, прости). Вы чудесные, СИЛ ВАМ с новоприобретенными фантастическими тварями. Забавно, но даже в творящемся пиздеце мне пару раз пришла мысль «моя полиция меня бережет», и это было хорошо.
- Ордену Зеленых Лун: за заговор, в который вам все-таки удалось немножко поиграть, пусть и в книге, пусть и с печальным исходом. И еще раз спасибо от лица Духа: за тот ветер, которым вы меня укрывали, пытаясь помочь. Меня это так тронуло.
- леди Лайсе: прекрасная, невероятная леди Лайса! Я читала тайминг и думала, что если Лайса не залажает, то все будет хорошо. ВСЁ ТАК. Ты была такая обстоятельная, мудрая, чувствующая. Мне было так больно за тебя под конец книги. Хорошо, что здравый рассудок все же остался при тебе; второго безумного Мабу, да еще и в твоем исполнении этот мир бы уже вынес со скрипом.
(и за конфетку из не-сейчас – тоже спасибо!)
- Ордену Потаенной Травы: за любезное предоставление собственной резиденции (и КРОВАТИ) под нужды скромного игротеха, за упоротые шуточки до игры. За весь квест с Сердцем; вы действительно в нескольких моментах меня-Духа очень спасли. За политику против войны с самого начала. За демонстрацию того, что сила не всегда должна быть разрушительна. Вы чудесны.
И всем-всем-всем неназванным, которым я уже просто не могу наскрести личных благодарностей, потому что у меня кончаются слова: СПАСИБО. Какие же вы все невероятно крутые, а.